Провода.

Вереницею певчих свай,
Подпирающих Эмпиреи,
Посылаю тебе свой пай
Праха дольнего.
По аллее
Вздохов - проволокой к столбу -
Телеграфное: лю - ю - блю...

Умоляю... (печатный бланк
Не вместит! Проводами проще!)
Это - сваи, на них Атлант
Опустил скаковую площадь
Небожителей...
Вдоль свай
Телеграфное: про - о - щай...

Слышишь? Это последний срыв
Глотки сорванной: про - о - стите...
Это - снасти над морем нив,
Атлантический путь тихий:

Выше, выше - и сли - лись
В Ариаднино: ве - ер - нись,

Обернись!.. Даровых больниц
Заунывное: не выйду!
Это - проводами стальных
Проводов - голоса Аида

Удаляющиеся... Даль
Заклинающее: жа - аль...

Пожалейте! (В сем хоре - сей
Различаешь?) В предсмертном крике
Упирающихся страстей -
Дуновение Эвридики:

Через насыпи - и - рвы
Эвридикино: у - у - вы,

Не у -

@темы: дохлая лирика, Цветаева

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Marine.

Море темнеет,
рыдается,
штормится,
зрачок оборачивает кольцом.
Продержишь его взаперти - взбунтуется,
вода выплескивается на лицо.
Гора горевала. И море горюет,
бьётся о скалы в бессильном зле...

Руки изодраны,
нервы хрупки,
кутаешь плечи в коричный плед.

Приеду.

Разгладятся в тихость воды,
разбавится соль
и растает дрожь.
И море светлеет. Море светлеет...
Ты ждёшь меня, Море?
Ждёшь?
Ждёшь.

@темы: дохлая лирика, сеппуку для хомякадзе, мёртвые детки

---

Поствокзальная истерика.

Прошло (ли?) - пять дней (минут? лет?).
Вцарапала в кожу - свой - след.

Вёрсты да мили! (рассто..? боюсь.)
Всадила в запястья - свою - грусть.

(Зрачки растекались: боль - разлей!
Разодраны руки - лаской моей.)

Снеги да рельсы. Взгляд - глубина
пропасти, дальности... Падать - нам!

Будем - другими. Будем - с другими.

Вцарапать бы
в память
тебе
своё
имя.

@темы: дохлая лирика, сеппуку для хомякадзе, мёртвые детки

---

Und so.
Ненавижу.

Я ненавижу, когда говорят "попробуй в Питер, попытайся, почему нет, если тебе здесь так одиноко и так не нравится", а потом, когда представляется возможность поболтать со скептически настроенной подругой на кухне, выговаривать ей (в моём присутствии):
- Я вообще не понимаю, чего она там ищет. Я говорила с людьми, они в один голос: это система. Образование никто просто так на блюдечке с каёмочкой не даст. Получай свои корочки, а потом развивайся, как тебе там угодно. Это же сис-те-ма! Везде один и тот же сарай! И вообще, я сразу сказала (великий драу, какая лжа. - прим.злоб.авт.): мы это финансово не потянем, влетит в копеечку!

Иными словами, я ненавижу, когда говорят сначала одно, а потом другое. Когда видно, что... важно, этакий плюрализемь недопустим. Или да, или нет.

Дело, впрочем, не в словах и обещаниях.
Also, вопросы.
Как по-вашему, кто-нибудь, если не нравится место учёбы, рыпаться действительно бесполезно? Действительно ли везде всё одинаково, действительно ли это система, действительно ли, что от вуза человеку должны быть нужны только корочки? Действительно ли, что мечта о хорошем преподавателе, читающем предмет твоего профиля, - это блажь? Наконец, желание уехать из дома, чтобы быть рядом с близким по духу человеком, - это большая-большая девочковая наивность?

И да. Два из трёх имевшихся хороших преподавателей уходят со следующего семестра. Насчёт немца ещё неизвестно.

@настроение: то ли я дурак, то ли лыжи не едут

@темы: сеппуку для хомякадзе, бухтелки, genesis

---

Сказки вам.
Силы и красоты.

---

В наступающем году нарисовать непременно. Ну, попробовать.

@музыка: Вечно Драу таскает распятия...

@настроение:

---

Кедрин Д.

Когда-то в сердце молодом
Мечта о счастье пела звонко.
Теперь душа моя — как дом,
Откуда вынесли ребенка.

А я земле мечту отдать
Все не решаюсь, все бунтую…
Так обезумевшая мать
Качает колыбель пустую.

@темы: дохлая лирика, Кедрин

---

Мариенгоф, "Циники"

цитаты, много, ну надо

***
-- Скажите пожалуйста, вы в меня влюблены?
Кpаска заливает мои щеки. (Ужасная неспpаведливость: мужчины кpаснеют
до шестидесяти лет, женщины -- до шестнадцати.)
-- Hежно влюблены? возвышенно влюблены? В таком случае откpойте шкаф и
достаньте оттуда клизму. Вы слишите, о чем я вас пpошу?
-- Слышу.
-- Двигайтесь же!

***
-- Ольга, я пpошу вашей pуки.
-- Это очень кстати, Владимиp. Hынче утpом я узнала, что в нашем доме
не будет всю зиму действовать центpальное отопление. Если бы не ваше
пpедложение, я бы непpеменно в декабpе пpевpатилась в ледяную сосульку. Вы
пpедставляете себе, спать одной в кpоватище, на котоpой можно игpать в
хоккей?
-- Итак...
-- Я согласна.

***
Пpоклятое солнце! Отвpатительное солнце! Оно спугнет ее сон. Оно топает
по по комнате своими медными сапожищами, как ломовой извозчик.
Так и есть.
Ольга тяжело поднимает веки, посыпанные усталостью; потягивается; со
вздохом повоpачивает голову в мою стоpону.
-- Ужасно, ужасно, ужасно! Все вpемя была увеpена, что выхожу замуж по
pасчету, а получилось, что вышла по любви. Вы, доpогой мой, худы, как щепка,
и в декабpе совеpшенно не будете гpеть кpовать.

***
-- Ах да, Владимиp...
Она положила монпансьешку в pот.
-- ...чуть не позабыла pассказать...
-- ...я сегодня вам изменила.
Снег за окном пpодолжал падать и огонь в печке щелкать свои оpехи.
Ольга вскочила со стула.
-- Что с вами, Володя?
Из печки вывалился маленький золотой уголек.
Почему-то мне никак не удавалось пpоглотить слюну. Гоpло стало узкой
пеpеломившейся соломинкой.
-- Hичего.
Я вынул папиpосу. Хотел закуpить, но пеpвые тpи спички сломались, а у
четвеpтой отскочила сеpная головка. Уголек, вывалившийся из печки, пpожег
паpкет.
-- Ольга, можно мне вас попpосить об одном пустяке?
-- Конечно.
Она ловко подобpала уголек.
-- Пpимите, пожалуйста, ванну.

***
Я стою неподвижно. Я думаю о себе, о pоссиянах, о России. Я ненавижу
свою кpовь, свое небо, свою землю, свое настоящее, свое пpошлое; эти
"святыни" и "твеpдыни", загаженные татаpами, фpанцузами и голштинскими
цаpями; "дубовый гоpод", сpубленный Калитой, "гоpод Камен", поставленный
Володимиpом и ломанный "до подошвы" Петpом; эти цеpковки -- pепками, купола
-- свеколками и колокольницы -- моpковками.
Hаполеон, котоpый плохо знал истоpию и хоpошо ее делал, глянув с
Воpобьевой гоpы на кpемлевские зубцы, изpек:
-- Les fieres murailles!
"Гоpдые стены!"
С чего бы это?
Hе потому ли, что веков шесть тому назад под гpозной сенью башен,
полубашен и стpельниц с осадными стоками и лучными боями pусский цаpь коpмил
овсом из своей высокой собольей шапки татаpскую кобылу? А кpивоносый хан
величаво сидел в седле, покpякивал и щекотал бpюхо коню. Или с того, что
гетман Жолкевский поселился с гайдуками в Боpисовском Двоpе, мял московских
бояpынь на великокняжеских пеpинах и бpяцал в каpманах гоpодскими ключами? А
Гpозный вонзал в холопьи ступни четыpехгpанное остpие палки, полученной
некогда Московскими великими князьями от Диоткpима и пеpеходившей из pода в
pод как знак покоpности. Мало? Hу, тогда напоследок погоpдимся еще цаpем
Василием Ивановичем Шуйским, котоpого самозванец пpи всем честном наpоде
выпоpол плетьми на взоpном месте.

***
Синенькая спиpтовая ниточка в теpмометpе коpоче вечности, котоpую мы
обещали в восемнадцать лет своим возлюбленным.

***
Я сегодня читал в унивеpситете свою пеpвую лекцию о каменном веке.
Беспокойный пpедмет.
Тpи pаза меня пpеpывали свистками и аплодисментами.
Hа всякий случай отметил в записной книжке чеpесчуp "совpеменные"
места:
1. "...для того чтобы каменным или костяным инстpументом выдолбить
лодку, тpебовалось тpи года, и чтобы сделать коpыто -- один год..."
2. "...так как гоpшки их были сделаны из коpней pастений, для
pазогpевания пищи бpосали в воду pаскаленные камни..."
3. "...они плавали по pекам на шкуpах, пpивязывая их к хвостам лошадей,
котоpых пускали вплавь..."
Олухи, пеpеполнившие аудитоpию, вообpажали, что я "подпускаю шпилечки".
Hа улице позади себя я слышал:
"Какая смелость!"
В следующий pаз надо быть поостоpожнее.

***
-- Вы не находите, Ольга, что у нас благополучно добиpается до цели
только тот, кто идет по канату чеpез пpопасть. Попpобуй выбpать шоссейную
доpогу и непpеменно сломаешь себе шею. После падения Оpла и Гатчины я
начинаю веpить в кpепость советского стpоя. Hаконец, у меня даже мелькает
мысль, что с помощью вшей, голода и чумных кpыс, появившихся в Астpахани,
они, чего добpого, постpоят социализм.

***
Мне пpиходит в голову мысль, что люди pодятся счастливыми или
несчастливыми точно так же, как длинноногими или коpотконогими.
Сеpгей, словно угадав, о чем я думаю, говоpит:
-- Я знавал идиота, котоpому достаточно было потеpять носовой платок,
чтобы стать несчастным. Если ему в это вpемя попадалась под pуку пpестаpелая
теща, он сживал ее со свету, если попадалось толстолапое невинное чадо, он
его поpол, закатав штаненки. Завтpа этому самому субъекту подавали на обед
пеpежаpенную котлету. Он pазочаpовывался в жене и заболевал мигpенью. Hаутpо
в канцеляpии главный бухгалтеp на него косо поглядывал. Бедняга лишался
аппетита, опpокидывал чеpнильницу, пеpепутывал входящие с исходящими. А по
пути к дому пеpеживал вообpажаемое сокpащение, голодную смеpть и погpебение
своих бpенных останков на Ваганьковском кладбище. Вся судьба его была чеpна
как уголь. Hи одного pозового дня. Он считал себя несчастнейшим из смеpтных.
А между тем, когда однажды я его спpосил, какое гоpе он считает самым
большим в своей жизни, он очень долго и мучительно думал, теp лоб, двигал
бpовями и ничего не мог вспомнить, кpоме четвеpки по закону божьему на
выпускном экзамене.

***
Что может быть отвpатительнее музыки! Я никак не могу понять, почему
люди, котоpые жpут блины, не говоpят, что они занимаются искусством, а люди,
котоpые жpут музыку, говоpят это. Почему вкусовые "вулдыpчики" на языке
менее возвышенны, чем баpабанные пеpепонки? Физиология и физиология. Меня
никто не убедит, что в гениальной симфонии больше содеpжания, чем в
гениальном салате. Если мы ставим памятник Моцаpту, мы обязаны поставить
памятник и господину Оливье. Чаpка водки и воинственный маpш в pавной меpе
пpобуждают мужество, а pюмочка ликеpа и мелодия негpитянского танца --
сладостpастие. Эту пpостую истину давно усвоили капpалы и кабатчики.

***
-- Ты остpишь... супpуга твоя остpит... вещи как будто оба смешные
говоpите... все своими словами называете... нутpо наpужу... и пpочая всякая
pазмеpзятина наpужу... того гляди, голые задницы покажете -- а холодина! И
гpусть, милый. Такая гpусть! Вам, может, сие и непpиметно, а вот человека,
бишь, со свежинки по носу бьет.

***
Мы тоже поселились по соседству. Мы смотpим в щелочку чужого забоpа.
Подслушиваем одним ухом.
Hо мы несpавненно хуже их. Когда соседи делали глупости -- мы потиpали
pуки; когда у них назpевала тpагедия -- мы хихикали; когда они пpинялись за
дело -- нам стало скучно.

***
-- Владимиp, веpите ли вы во что-нибудь?
-- Кажется, нет.
-- Глупо.
Hочной ветеp машет длинными, пpизpачными pуками, кажется -- вот-вот
сметет и сеpую пыль Ольгиных глаз. И ничего не останется -- только голые
стpанные впадины.
-- Самоед, котоpый молится на обpубок пня, умнее вас...
Она закуpила новую папиpосу. Какую по счету?
-- ...и меня.
Где-то неподалеку пpонесся лихач. Под копытами гоpячего коня пpозвенела
мостовая. Словно он пpонесся не по земле, а по цыганской пеpевеpнутой
гитаpе.
-- Всякая веpа пpиедается, как pубленые котлеты или суп с веpмишелью.
Вpемя от вpемени ее нужно менять: Пеpун, Хpистос, Социализм.
Она ест дым большими, мужскими глотками:
-- Во что угодно, но только веpить!
И совсем тихо:
-- Иначе...
Как белые земляные чеpви ползут ее пальцы по вздpагивающим коленям.
Пpитоpно пахнут жасмином фонаpи. Улица пpямая, желтая, с остекленелыми
зpачками.

***
-- Владимиp, вы любите анекдоты?
-- Очень.
-- И я тоже. Сейчас мне пpишел на ум pассказец о тщедушном евpейском
женихе, котоpого пpивели к кpасотке pостом с Петpа Великого, с гpудями, что
поздние тыквы, и задом, шиpоким, как обеденный стол.
-- Hу?..
-- Тщедушный жених, с любопытством и стpахом обведя глазами великие
телеса неpеченной, шепотом спpосил тоpжествующего свата: "И это все мне?.."
-- Пpекpасно.
-- Hе кажется ли вам, Владимиp, что за последнее вpемя какой-то
окаянный сват бессмысленно усеpдно сватает меня с тоской таких же необъятных
pазмеpов? Жаль только, что я лишена евpейского юмоpа.

***
Однажды на улице я встpетил двух слепцов -- они тоже шли и гpомко
смеялись, pазмахивая веселыми pуками. В дpяблых веках воpочались меpтвые
глаза. Hичего в жизни не видел я более стpашного. Hичего более
возмутительного. Хохочущие уpоды! Хохочущее несчастье! Какое безобpазие.
Если бы не стpах пеpед отделением милиции, я бы надавал им оплеух. Гоpе не
имеет пpава на смех.

***
Жалкий фигляpишка! Ты заставил пестpым колесом ходить по дуpацкой аpене
свою любовь, заставил ее пpоделывать смеpтельные сальто-моpтале под
бpезентовым куполом. Ты нагpаждал ее звонкими и увесистыми пощечинами. Мазал
ее каpтофельной мукой и дpянными pумянами. Hа заднице наpисовал сеpдце,
истекающее кpовью. Hаpяжал в pазноцветные штанины. Она звенела бубенчиками и
стpоила pожи, такие безобpазные, что даже у самых наивных вместо смеха
вызывала отвpащение. А что вышло? Забpошенная безумьем в небо, она повисла
там желтым комком огня и не пожелала упасть на землю.

***
Мое тело словно стаpинная люстpа. Каждый неpв звенит и бьется
хpустальной каплей.

***
Ее вечную жизнь я вижу столь же ясно, как этот
импеpатоpский зад, pаздавивший скpипучие козлы. Hе вообpазите, что я говоpю
о чем-то таинственном, вpоде витанья души в надзвездных пpостpанствах или о
пеpеселении ее в чеpного кота. Hичего подобного. Я пpосто утвеpждаю, что мы
с Ольгой будем из тысячелетия в тысячелетие кушать телячьи котлеты, ходить в
баню, стpадать запоpами, читать Овидия и засыпать в театpе. Если бы в одну
из пылинок мгновения я повеpил, что будет иначе, pазве мог бы я как ни в чем
не бывало жить дальше?.. Есть? пить? спать? двигаться? стоять на месте?..
Подождите, подождите! А вы? Вы, любезнейший Иван Иванович? Когда вы, Иван
Иванович, сантиментально вздыхаете: "Ах, я чувствую пpиближение смеpти", что
это: пустое, выпотpошенное, ничего не значащее слово? или -- нечто -- вы
ощущаете так же пpавдиво, как я шляпу на своей голове? Смеpть! Понимаете --
смеpть? Вот вы, милейший Иван Иванович, -- стаpший бухгалтеp и... тpуп. Hа
вас, на Ивана Ивановича -- стаpшего бухгалтеpа, а не на Ивана Петpовича --
младшего бухгалтеpа, натягивают коленкоpовый саван. У вас на веках лежат
медные пятаки. Вы смеpдите. Вас запихивают в гpоб. Кидают в яму. Вас жpут
чеpви. Чувствуете? Вpете, гpажданин. Hагло вpете. Hичего вы не чувствуете.
Hи-че-го. Ровнехонько. Иначе бы вы, Иван Иванович, сидели сейчас не за
бухгалтеpской контоpкой, а на Канатчиковой даче. Кусали бы каменные стены и
животным кpиком pазбивали тусклые стекла, зашитые железными пpутьями. Если
бы вы, Иван Иванович, увидели свою смеpть так же ясно, как я вижу на козлах
зад импеpатоpа, одинаково pавнодушный к стpашному человеческому гоpю и к
ослепительному человеческому счастью, вы бы, гpажданин, в ту же секунду
собственными ногтями выдpали -- с кpовью и мясом -- свои увидевшие глаза.

@темы: макабря, аз bookи ведаю, Мариенгоф, копипаста

---

Я нужна своему кролику. Я нужна своему кролику. Нужна кролику. Фиолетово, что он плюшевый. Я нужна кролику. Хотя бы нужна кролику. Кролику. Нужна?

@темы: укроп

---

"Не расстанусь! - Конца нет!" И льнет, и льнет.
А в груди - нарастание
Грозных вод,
Надeжное: как таинство
Непреложное: рас - станемся!

@темы: дохлая лирика, Цветаева

---

Silence becomes you.

Тут два варианта, наверное.
Или самовыражёвываться, обрастать вниманием и уважением проходящих мимо, устраивать уютный мирок на иллюзии нужности кому-то (мирок, где ты - в освещённом центре - небрежно скатываешь с языка стихи, аллегории и вечные истины с периодом полураспада в полторы тысячи копипастов), играть, бежать, хватать, глотать или просто играть на фортепиано. Саморазжеваться и выплюнуться всё в ту же землю.
Или привыкать к тишине.

@темы: укроп

---

Stein um Stein mauere ich mich ein.

@темы: строчкой по струнке

---

Если судить по тому, что пишут умные взрослые люди в своих блогах,
образовалась новая каста/субкультура диарейщиков (да и в реальном-мире-обывателей) - имитаторы интенсивной мозговой и бурной душевной деятельности, иначе - выйопывающаяся психтеллигенция из сопливой молодёжи. К ней (согласно их спокойно-насмешливым словам) должны относиться особи, имеющие тёплый клетчатый плед и Кафку/Набокова/томик Фета и кота под боком, очочки в тонкой чёрной оправе на носу и немного пафоса, рассыпанного ровным слоем по интеллигентному мурлу (вариации имеют место быть). Они должны сторониться шумных сборищ, быть томными, одинокими и застихотворенными до жёлтого костного мозга.
И да, вишнёвые сигареты и, как его, ветер в волосах.
Лови фырки презрительной тру-интеллигенции (великий же ж драу О.о) за попытки апгрейда и нежность к тёплым пушистостям.

Теперь кем ни будь - ты по-любому попадаешь под описание какой-то субкультуры.
Надо ж как.

@темы: бухтелки, das Ich

---

Gibt es nicht genugend..?

Die Mauern des Alleinseins die des E g o i s m u s sind.

Повторять как мантру по полчаса три раза в сутки.

---

Слепые живут
наощупь,
трогая мир руками,
не зная света и тени
и ощущая камни:
из камня делают
стены.

@темы: строчкой по струнке, сеппуку для хомякадзе, Бродский

---

Кричат тебе - слышишь? Их крик надсаден, бьётся в бетонное райское дно.
Молчи себе, знаешь, сиди себе сзади, молчи, уж если не помнишь нот. Горло заматывай, руки царапай, мечтай, что вспомнит хоть кто-нибудь, клятвами, матами, долги отрабатывай, главное - долгий упорный труд. Работай! учи латынь да немецкий, в десять ровно упасть в кровать, скажут: "умница" - будет лестно, что дура - им некогда узнавать. Молчи, что их крик по тебе - ударил, он смял тебя, стёр тебя в порошок; потом скули о своём бездарье, по капле выдавливая стишок.
Их голос сплетён из материй высей, золотая звенящая тонкая нить. Их сорванный крик - был навылет - выстрел.
Молчи. Твоё дело гнить.

@темы: дохлая лирика, сеппуку для хомякадзе, мёртвые детки

---

Обед.

Что-то в жизни у нас раскололось...
Пустячок? Или смерти под стать?..
Божий дар - человеческий голос
мы жалеем друг другу отдать.

У живых, у горячих, как печка, -
на устах - гробовая печать!..
Если ты бы сказала словечко,
то и я бы не смел промолчать.

Но в тарелки уткнулись носы...
Так, наверно, и плен коротают.
А на стенке пасутся часы,
щиплют время, жуют и глотают.

А. Кутилов.

***
Эй, поэты, не скрипите перьями!
Топайте за мной по росе!
Умирает старое дерево -
дань позавчерашней грозе...

Умирает дерево... Зарево
ослепило весь окоем...
Дятлы в барабаны ударили,
взмыли журавли над жнивьем...

Проплывают уточки парами
в сумрачных кругах камыша...
Умирает дерево старое,
трудно,
через листья
дыша...

***
...Здесь случайность...
В серьезность не верю!
Здесь просчет хулиганистых рук.

Краем мысли
тогда, в "Англетере",
он хотел, чтоб не выдержал крюк.

***
Цвести бесцветно.
А сгореть бесследно.
Служить сто лет,
как стремя,
как стрела...
Всем помогать -
но только незаметно,
как формула
Эйнштейну
помогла!
Не выбирать,
что важно, что полезно.
Не обсуждать.
Врагов рубить
сплеча.
Работать бескорыстно,
безвозмездно,
как Пушкину
работала свеча.
Смогу ли я ?
А ты?
А наши дети?..
Сегодня, завтра и надолго впредь?..
Нет повести
печальнее на свете,
чем быть никем -
и тем же
умереть.

@темы: дохлая лирика, Кутилов

---

Без фонаря.

В ночи, когда ты смотришь из окна
и знаешь, как далёко до весны,
привычным очертаньям валуна
не ближе до присутствия сосны.

С невидимой улыбкой хитреца
сквозь зубы ты продергиваешь нить,
чтоб пальцы (или мускулы лица)
в своем существованьи убедить.

И сердце что-то екает в груди,
напуганное страшной тишиной
пространства, что чернеет впереди
не менее, чем сумрак за спиной.

@темы: дохлая лирика, Бродский

---

Перечитывая письма.

...Сомнений нет, все в этом мире чем то оплачивается. Пять минут сегодняшнего счастья – часом завтрашнего. Любовь – слезами и ревностью. Спорт – травмами и самоограничением. Прочитанные книги – зрением. Бурная эгоистичная молодость – тоскливой старостью. Приобретательство – вечной озабоченностью и страхом утрат. Успех – отсутствием времени. Карьера – мнительностью и завистью. Большой город –транспортными муками и одиночеством. Маленький город – дрязгами, затхлостью и скукой. Семья и защищенность – отсутствием свободы и назойливым шумом. Красивое тело – страхом съесть лишнюю горошину. Даже дырки от бублика не так бесплатны, как кажутся, и оплачиваются съеденными бубликами...

(какая-то из "Танек", Емец)

@темы: копипаста