Палья по-прежнему безумит; она читает мне голосом КП, радиопомехой шипит и вклинивается другой голос, давнишний и торжествующий,
выделывает пассы руками, смотрит на мою беспомощность,
заглядывает внутрь в дырки зрачков (в глубине, как водится пыль и сушёные всякие) и смеётся, долго, звеняще, плещуще смеётся.
Я ничего не понимаю, ничего, и не вижу уже себе смысла в понимании; просто -
Мне хочется переписывать от руки целые страницы и устраивать тут же дзуйхицу и танцы на полях,
спешно записывать их пальцем по давнишней чердачной пыли.
Книги бестолковы для меня (идеалы чотких парней покою не дают?), такие - тем паче, но временами от пары фраз мне хочется танцевать вслед за воображением, за бликами то ли понимания, то ли новых иллюзий.
Скорее второе, и это мне нравится больше.