поток чернухи и убогих мыслей
дай мне о горе спеть... Libster, Dich wundert
die Rede? Аllе Scheidenden
reden wie Trunkene und
nehmen gerne sich festlisch...
Holderlin
Посвящение
Вздрогнешь - и горы с плеч,
И душа - горе.
Дай мне о горе спеть:
О моей горе!
Черной ни днесь, ни впредь
Не заткну дыры.
Дай мне о горе спеть
Наверху горы.
1
Та гора была как грудь
Рекрута, снарядом сваленного.
Та гора хотела губ
Девственных, обряда свадебного
Требовала та гора.
- Океан в ушную раковину
Вдруг-ворвавшимся ура! -
Та гора гнала и ратовала.
Та гора была как гром!
Грудь, титанами разыгранная!
(Той горы последний дом
Помнишь - на исходе пригорода?)
Та гора была - миры!
Бог за мир взымает дорого!
. . . . . . . . . .
Горе началось с горы.
Та гора была над городом.
2
Не Парнас, не Синай,
Просто голый казарменный
Холм. - Равняйся! Стреляй! -
Отчего же глазам моим
(Раз октябрь, а не май)
Та гора была - рай?
3
Как на ладони поданный
Рай - не берись, коль жгуч!
Гора бросалась под ноги
Колдобинами круч.
Как бы титана лапами
Кустарников и хвой -
Гора хватала за полы,
Приказывала: стой!
О, далеко не азбучный
Рай: сквознякам сквозняк!
Гора валила навзничь нас,
Притягивала: ляг!
Оторопев под натиском, -
Как? Не понять и днесь! -
Гора, как сводня - святости,
Указывала: здесь...
4
Персефоны зерно гранатовое,
Как забыть тебя в стужах зим?
Помню губы, двойною раковиной
Приоткрывшиеся моим.
Персефона, зерном загубленная!
Губ упорствующий багрец,
И ресницы твои - зазубринами,
И звезды золотой зубец.
5
Не обман - страсть, и не вымысел!
И не лжет, - только не дли!
О когда бы в сей мир явились мы
Простолюдинами любви!
О когда б, здраво и попросту:
Просто - холм, просто - бугор...
Говорят - тягою к пропасти
Измеряют уровень гор.
В ворохах вереска бурого,
В островах страждущих хвой...
(Высота бреда - над уровнем
Жизни) - На же меня! Твой...
Но семьи тихие милости,
Но птенцов лепет - увы!
Оттого что в сей мир явились мы -
Небожителями любви!
6
Гора горевала (а горы глиной
Горькой горюют в часы разлук),
Гора горевала о голубиной
Нежности наших безвестных утр.
Гора горевала о нашей дружбе:
Губ непреложнейшее родство!
Гора говорила, что коемужды
Сбудется - по слезам его.
Еще горевала гора, что табор -
Жизнь, что весь век по сердцам базарь!
Еще горевала гора: хотя бы
С дитятком - отпустил Агарь!
Еще говорила, что это демон
Крутит, что замысла нет в игре.
Гора говорила. Мы были немы.
Предоставляли судить горе.
7
Гора горевала, что только грустью
Станет - что нынче и кровь и зной.
Гора горевала, что не отпустит
Нас, не допустит тебя с другой!
Гора горевала, что только дымом
Станет - что ныне: и Мир и Рим.
Гора горевала, что быть с другими
Нам (не завидую тем, другим!).
Гора горевала о страшном грузе
Клятвы, которую поздно клясть.
Гора горевала, что стар тот узел
Гордиев: долг и страсть.
Гора горевала о нашем горе:
Завтра! Не сразу! Когда над лбом -
Уж не memento, а просто - море!
Завтра, когда поймем!
Звук... ну как будто бы кто-то просто,
Ну... плачет вблизи?
Гора горевала о том, что врозь нам
Вниз, по такой грязи -
В жизнь, про которую знаем все мы:
Сброд - рынок - барак.
Еще говорила, что все поэмы
Гор - пишутся - так.
8
Та гора была, как горб
Атласа, титана стонущего.
Той горою будет горд
Город, где с утра и до ночи мы
Жизнь свою - как карту бьем!
Страстные, не быть упорствуем.
Наравне с медвежьим рвом
И двенадцатью апостолами -
Чтите мой угрюмый гpoт.
(Грот - была, и волны впрыгивали!)
Той горы последний ход
Помнишь - на исходе пригорода?
Та гора была - миры!
Боги мстят своим подобиям!
. . . . . . . . . .
Горе началось с горы.
Та гора на мне - надгробием.
9
Минут годы. И вот - означенный
Камень, плоским смененный, снят2.
Нашу гору застроят дачами,
Палисадниками стеснят.
Говорят, на таких окраинах
Воздух лучше и легче жить.
И пойдут лоскуты выкраивать,
Перекладинами рябить
Перевалы мои выструнивать,
Все овраги мои - вверх дном!
Ибо надо ведь хоть кому-нибудь
Дома в счастье, и счастья - в дом!
Счастья - в доме! Любви без вымыслов!
Без вытя-гивания жил!
Надо женщиной быть - и вынести!
(Было-было, когда ходил,
Счастье - в доме!) Любви, не скрашенной
Ни разлукою, ни ножом.
На развалинах счастья нашего
Город встанет: мужей и жен.
И на том же блаженном воздухе,
Пока можешь еще - греши! -
Будут лавочники на отдыхе
Пережевывать барыши,
Этажи и ходы надумывать,
Чтобы каждая нитка - в дом!
Ибо надо ведь хоть кому-нибудь
Крыши с аистовым гнездом!
10
Но под тяжестью тех фундаментов
Не забудет гора - игры.
Есть беспутные, нет - беспамятных:
Горы времени - у горы!
По упорствующим расселинам
Дачник, поздно хватясь, поймет:
Не пригорок, поросший семьями:
Кратер, пущенный в оборот!
Виноградниками - Везувия
Не сковать! Великана - льном
Не связать! Одного безумия
Уст - достаточно, чтобы львом
Виноградники за-ворочались,
Лаву ненависти струя.
Будут девками ваши дочери
И поэтами - сыновья!
Дочь, ребенка расти внебрачного!
Сын, цыганкам себя страви!
Да не будет вам места злачного,
Телеса, на моей крови!
Тверже камня краеугольного,
Клятвой смертника на одре:
Да не будет вам счастья дольнего,
Муравьи, на моей горе!
В час неведомый, в срок негаданный
Опознаете всей семьей
Непомерную и громадную
Гору заповеди седьмой!
Послесловие
Есть пробелы в памяти, - бельма
На глазах: семь покрывал.
Я не помню тебя отдельно.
Вместо черт - белый провал.
Без примет, Белым пробелом -
Весь. (Душа, в ранах сплошных,
Рана - сплошь.) Частности мелом
Отмечать - дело портных.
Небосвод - цельным основан.
Океан - скопище брызг?!
Без примет. Верно, особый -
Весь. Любовь - связь, а не сыск.
Вороной, русой ли масти -
Пусть сосед скажет: он зряч.
Разве страсть - делит на части?
Часовщик я или врач?
Ты как круг, полный и цельный:
Цельный вихрь, полный столбняк.
Я не помню тебя отдельно
От любви. Равенства знак.
(В ворохах сонного пуха:
Водопад, пены холмы, -
Новизной, странной для слуха,
Вместо: я - тронное: мы...)
Но зато, в нищей и тесной
Жизни: "жизнь, как она есть" -
Я не вижу тебя совместно
Ни с одной:
Ни с одной: - памяти месть!
1 января-1 февраля 1924. Прага. Гора.
die Rede? Аllе Scheidenden
reden wie Trunkene und
nehmen gerne sich festlisch...
Holderlin
Посвящение
Вздрогнешь - и горы с плеч,
И душа - горе.
Дай мне о горе спеть:
О моей горе!
Черной ни днесь, ни впредь
Не заткну дыры.
Дай мне о горе спеть
Наверху горы.
1
Та гора была как грудь
Рекрута, снарядом сваленного.
Та гора хотела губ
Девственных, обряда свадебного
Требовала та гора.
- Океан в ушную раковину
Вдруг-ворвавшимся ура! -
Та гора гнала и ратовала.
Та гора была как гром!
Грудь, титанами разыгранная!
(Той горы последний дом
Помнишь - на исходе пригорода?)
Та гора была - миры!
Бог за мир взымает дорого!
. . . . . . . . . .
Горе началось с горы.
Та гора была над городом.
2
Не Парнас, не Синай,
Просто голый казарменный
Холм. - Равняйся! Стреляй! -
Отчего же глазам моим
(Раз октябрь, а не май)
Та гора была - рай?
3
Как на ладони поданный
Рай - не берись, коль жгуч!
Гора бросалась под ноги
Колдобинами круч.
Как бы титана лапами
Кустарников и хвой -
Гора хватала за полы,
Приказывала: стой!
О, далеко не азбучный
Рай: сквознякам сквозняк!
Гора валила навзничь нас,
Притягивала: ляг!
Оторопев под натиском, -
Как? Не понять и днесь! -
Гора, как сводня - святости,
Указывала: здесь...
4
Персефоны зерно гранатовое,
Как забыть тебя в стужах зим?
Помню губы, двойною раковиной
Приоткрывшиеся моим.
Персефона, зерном загубленная!
Губ упорствующий багрец,
И ресницы твои - зазубринами,
И звезды золотой зубец.
5
Не обман - страсть, и не вымысел!
И не лжет, - только не дли!
О когда бы в сей мир явились мы
Простолюдинами любви!
О когда б, здраво и попросту:
Просто - холм, просто - бугор...
Говорят - тягою к пропасти
Измеряют уровень гор.
В ворохах вереска бурого,
В островах страждущих хвой...
(Высота бреда - над уровнем
Жизни) - На же меня! Твой...
Но семьи тихие милости,
Но птенцов лепет - увы!
Оттого что в сей мир явились мы -
Небожителями любви!
6
Гора горевала (а горы глиной
Горькой горюют в часы разлук),
Гора горевала о голубиной
Нежности наших безвестных утр.
Гора горевала о нашей дружбе:
Губ непреложнейшее родство!
Гора говорила, что коемужды
Сбудется - по слезам его.
Еще горевала гора, что табор -
Жизнь, что весь век по сердцам базарь!
Еще горевала гора: хотя бы
С дитятком - отпустил Агарь!
Еще говорила, что это демон
Крутит, что замысла нет в игре.
Гора говорила. Мы были немы.
Предоставляли судить горе.
7
Гора горевала, что только грустью
Станет - что нынче и кровь и зной.
Гора горевала, что не отпустит
Нас, не допустит тебя с другой!
Гора горевала, что только дымом
Станет - что ныне: и Мир и Рим.
Гора горевала, что быть с другими
Нам (не завидую тем, другим!).
Гора горевала о страшном грузе
Клятвы, которую поздно клясть.
Гора горевала, что стар тот узел
Гордиев: долг и страсть.
Гора горевала о нашем горе:
Завтра! Не сразу! Когда над лбом -
Уж не memento, а просто - море!
Завтра, когда поймем!
Звук... ну как будто бы кто-то просто,
Ну... плачет вблизи?
Гора горевала о том, что врозь нам
Вниз, по такой грязи -
В жизнь, про которую знаем все мы:
Сброд - рынок - барак.
Еще говорила, что все поэмы
Гор - пишутся - так.
8
Та гора была, как горб
Атласа, титана стонущего.
Той горою будет горд
Город, где с утра и до ночи мы
Жизнь свою - как карту бьем!
Страстные, не быть упорствуем.
Наравне с медвежьим рвом
И двенадцатью апостолами -
Чтите мой угрюмый гpoт.
(Грот - была, и волны впрыгивали!)
Той горы последний ход
Помнишь - на исходе пригорода?
Та гора была - миры!
Боги мстят своим подобиям!
. . . . . . . . . .
Горе началось с горы.
Та гора на мне - надгробием.
9
Минут годы. И вот - означенный
Камень, плоским смененный, снят2.
Нашу гору застроят дачами,
Палисадниками стеснят.
Говорят, на таких окраинах
Воздух лучше и легче жить.
И пойдут лоскуты выкраивать,
Перекладинами рябить
Перевалы мои выструнивать,
Все овраги мои - вверх дном!
Ибо надо ведь хоть кому-нибудь
Дома в счастье, и счастья - в дом!
Счастья - в доме! Любви без вымыслов!
Без вытя-гивания жил!
Надо женщиной быть - и вынести!
(Было-было, когда ходил,
Счастье - в доме!) Любви, не скрашенной
Ни разлукою, ни ножом.
На развалинах счастья нашего
Город встанет: мужей и жен.
И на том же блаженном воздухе,
Пока можешь еще - греши! -
Будут лавочники на отдыхе
Пережевывать барыши,
Этажи и ходы надумывать,
Чтобы каждая нитка - в дом!
Ибо надо ведь хоть кому-нибудь
Крыши с аистовым гнездом!
10
Но под тяжестью тех фундаментов
Не забудет гора - игры.
Есть беспутные, нет - беспамятных:
Горы времени - у горы!
По упорствующим расселинам
Дачник, поздно хватясь, поймет:
Не пригорок, поросший семьями:
Кратер, пущенный в оборот!
Виноградниками - Везувия
Не сковать! Великана - льном
Не связать! Одного безумия
Уст - достаточно, чтобы львом
Виноградники за-ворочались,
Лаву ненависти струя.
Будут девками ваши дочери
И поэтами - сыновья!
Дочь, ребенка расти внебрачного!
Сын, цыганкам себя страви!
Да не будет вам места злачного,
Телеса, на моей крови!
Тверже камня краеугольного,
Клятвой смертника на одре:
Да не будет вам счастья дольнего,
Муравьи, на моей горе!
В час неведомый, в срок негаданный
Опознаете всей семьей
Непомерную и громадную
Гору заповеди седьмой!
Послесловие
Есть пробелы в памяти, - бельма
На глазах: семь покрывал.
Я не помню тебя отдельно.
Вместо черт - белый провал.
Без примет, Белым пробелом -
Весь. (Душа, в ранах сплошных,
Рана - сплошь.) Частности мелом
Отмечать - дело портных.
Небосвод - цельным основан.
Океан - скопище брызг?!
Без примет. Верно, особый -
Весь. Любовь - связь, а не сыск.
Вороной, русой ли масти -
Пусть сосед скажет: он зряч.
Разве страсть - делит на части?
Часовщик я или врач?
Ты как круг, полный и цельный:
Цельный вихрь, полный столбняк.
Я не помню тебя отдельно
От любви. Равенства знак.
(В ворохах сонного пуха:
Водопад, пены холмы, -
Новизной, странной для слуха,
Вместо: я - тронное: мы...)
Но зато, в нищей и тесной
Жизни: "жизнь, как она есть" -
Я не вижу тебя совместно
Ни с одной:
Ни с одной: - памяти месть!
1 января-1 февраля 1924. Прага. Гора.
@темы: дохлая лирика, (с)тырено, Цветаева
-
-
11.09.2009 в 06:51-
-
11.09.2009 в 08:58-
-
11.09.2009 в 11:04