читать дальшеДверь, которая открывается с трудом. С большим. К вам, если вас угораздило встать на путь завоевания Козерога, будет предъявлена масса претензий, которые, конечно, не будут высказаны вслух, но будут отчетливо висеть в воздухе. Если вы женщина – хорошая ли вы хозяйка и собеседница? Если мужчина – достаточно ли вы зарабатываете и умны ли? И есть ли у вас статус и профессия? Пока дойдет дело до секса, вам придется продемонстрировать свой профессионализм, культурный уровень и также санитарно-гигиеническое состояние – эти чистоплюи переплюнут и Весов по части эстетства и претензий к ухоженности и здоровью партнера. Одним словом – вы должны быть идеальны. Но не просто внешне, а по сути. При таком раскладе на пути к постели Козерога вы рискуете так устать, что, попав туда, вам захочется просто полежать и поспать. Вот тут-то вас и ждет самое жестокое разочарование – привыкший долго сдерживать свои эмоциональные и сексуальные порывы в силу массы требований к себе, он может распоясаться не на шутку. И Деву вы вспомните с благодарностью, потому что Козерог помимо умения поиграть на нервах, еще и вынослив, как вол. А потому в ближайшие часа три заснуть вам не дадут. Причем делаться все это будет молча, с завидным упорством и маниакальной последовательностью. Единственный способ наладить нормальный контакт с Козерогом – достучаться до его эмоций. Если Козерог – женщина, то тут скорее надо научиться справляться с выплеснувшейся на вас стихией. Потому что опять же в силу привычки сдерживать себя вы можете получить весь нерастраченный потенциал на свою голову разом. С мужчиной этот номер посложнее – он при апеллировании к эмоциям прикидывается слепоглухонемым и даже может вовсе сделать вид, что вас совсем и не добивался и даже не хотел. Обидно, досадно. Но лечится. Главное – не делать слишком быстрых выводов. «Выдавать» себя он вам будет по частям – с этим смиритесь заранее. Каждый проведенный вместе месяц вы будете узнавать что-то новое о партнере, потому что личную историю он будет пересказывать вам по-разному – в зависимости от новой стадии доверия к вам. В общем, за пару лет, думаю, разберетесь. Козероги – и женщины и мужчины – растения, которые надо поливать. Только при этих условиях вы можете получить что-то стоящее. Тут как с Раками – если хотите быстро и ярко, это не к ним. Потому что вне серьезных отношений вы получите отлично работающий, но все же механизм. А для остального – стучите. И может быть, вам отворят!
Когда моя бабушка заболела артритом, она больше не могла нагибаться и красить ногти на ногах. И мой дедушка постоянно делал это для нее, даже тогда, когда у него самого руки заболели артритом. Это любовь. Ребекка, 6 лет
Если кто-то любит тебя, он по-особенному произносит твое имя. И ты знаешь, что твое имя находится в безопасности, когда оно в его рту. Билли, 4 года
Любовь - это когда ты идешь куда-то поесть и отдаешь кому-нибудь большую часть своей жареной картошки, не заставляя его давать тебе что-то взамен. Крисси, 6 лет
Любовь - это то, что заставляет тебя улыбаться, когда ты устал. Терри, 4 года
Любовь - это когда моя мама делает кофе папе, и отхлебывает глоток, перед тем, как отдать ему чашку, чтобы убедиться, что он вкусный. Дэнни, 7 лет
Любовь - это когда ты говоришь мальчику, что тебе нравится его рубашка, и он носит ее потом каждый день. Ноэль, 7 лет
Любовь - это когда твой щенок лижет тебе лицо, даже после того как ты оставила его в одиночестве на весь день. Мэри-Энн, 4 года
Когда ты любишь кого-нибудь, твои ресницы все время взлетают и опускаются, вверх-вниз, а из-под них сыплются звездочки. Карен, 7 лет
Любовь - это когда мама видит папу в туалете и не думает, что это противно. Марк, 6 лет
Если ты не любишь, ты ни в коем случае не должен говорить "я люблю тебя". Но если любишь, то должен говорить это постоянно. Люди забывают. Джессика, 8 лет
Время смотрит спокойно, с презрением. Вы меня уж, наверно, не вспомните. Опоздавшее ходит прозрение по моей гладковыбритой комнате...
Ну да, Уматурман. Но ведь чертовски верно. В общем-то, все опять прошло мимо меня. Маша сидела/стояла, вжав свои могучие плечи куда-то вовнутрь, маскировка под кадку с пальмой, судорожные попытки улыбнуться радостно, а не как обычно . Ощущение раз-общенности, рас-стояния *с-краю-стояния* от всего веселого, пьяного и тэпэ по логическому ряду. Близких не было - не в кого вцепиться и вернуться туда, где люди. Безразлично. Только одиноко немножко. Особенно когда случалось видеть очередную зажимающуюся в углу парочку. Грустить по школе не хотелось, и сейчас тоже нет желания. Сидя средитысячно и неприметно, не хочется чувствовать. Они поплачут за меня, миллионные тиражи энно-разных выпускников.
Жаль, что жизнь не записывается на флэшку, все-таки. Тогда не нужны никакие мемуары, все зафотографировано насмерть, и не носишься за жизнью, как бедный Рицка *Will you make some memories with me?.. <.>*
Маша пыталась наделать себе хороших воспоминаний. Она хлебнула мартини с соком, вернее, соку с мартини. Она вышла танцАвать (sic! чего не было с седьмого класса), она танцавала под Билана, Тимберлейка (Sexyback, yeah!) и прочую ухорвущую громкостью ересь - вспоминала невозвратную *неразвратную?* молодость Но почему-то скоро ее выплюнуло на улицу - смотреть, как разреживается небо, а где-то в проводах расползается светлая прореха *ну и на полуспящих-полублюющих человековыпускников тоже*. Некий романтично и слегка пьяно настроенный человек подсел к Маше поболтать на предмет ее неземной красоты, нечеловеческого ума в английском, Блока ("У него столько парцелляций!"), Онегина ("Их ведь потом убили и засмолили в бочку?" О.о) и Машиной "утонченной ноги". Посвятил пару полустихотворных импровизаций, рассказал что очень романтичное о скрипке, попросил разрешения называть Мариной и растушевался в куда-то. Единственное воспоминание безусловно улыбающее - короткий разговор с информатиком. - Приложись сюда! - тыкая себе в щеку. Единственный, кто додумался за весь вечер Машу поцеловать. Прокуренный в дым, информатик. - Почему вы курите? Краткая разборка с оценками и баллами - будь учитель даже Петровичем, этого не избежать. Обиженно: - Не мог я тебе тройку поставить! Тройки - для совсем бездельников. Четверки - это у кого есть потенция... - А троечники - это импотенты? Дым, дым. Правда, зачем столько курить? - Да не мог! Ты меня еще в первом полугодии чем-то зацепила... Сейчас уже не помню. (Удивительно, но не ";" между пунктами - это же "общая культура"). - ...счастья. Все ты образуешь. Ты не маленькая глупенькая девочка, по разговору даже видно. (Герр информатик, дым застил глаза... Я себя чувствую как раз - перечисленным.) - Образуешь, - с такой убежденностью в голосе. Нельзя не поверить.
"Не маленькая глупенькая..." - как раз такая... Маленькая девочка в большом городе - и ей страшно, страшно, страшно. Все - чужие, чужие, злые, наверное, дяди и тети. Die Zükunft voller Angst...
Междумирье. Ни здесь ни там - нигде, в среде *в формалине, в мутно-белом тумане*. Ноги загребают пустоту.
Надо обретать почву... Петь себе - тихо, но настойчиво - Ветры у ног твоих... небо над головой... сила с тобой.
Надо найтись...
@настроение:
Она плавает в формалине... движется постепенно в мутно-белом тумане...
Сопли-вопли читать дальшеА вот не буду я завтра - уже сегодня - красивая. Не буду! Я буду чучелко в синем платьице. Я буду в костюме Золушки-Так-И-Не-Превратившейся-В-Принцессу. Какая, к лешему, красота?
Бог запретил красивым мне стать! Мне Бог запретил красивых любить! И мне остается лишь заживо гнить!
Cello door... That's what I call fucking starking beautiful. They treat them cellos like women - light tender fingers, fleeting touch of a bow, deep voice of the beauty itself from the very... the very inside, dammit that's it. Please, someone, describe her Voice for me for I cannot. читать дальше<
Я знаю, мы наверняка с тобой расстанемся. Так просто - без мотовства и без погоста расстанемся, ну, а пока - люби меня! За то, что я, а не другой. За то, что бледный и худой, рассеянно распахнут дням, за то, что глуп не по годам, за то, что преданность, как бич, (ее бы вымыть и подстричь), во мне, рожденная тобой, р-р-рычит, как пес сторожевой. За то, что все к твоим ногам! Могу и больше, но не дам.., не унесешь, боюсь, устанешь, в углу тряпьем лежать оставишь, За жемчуг слов в моих зубах, за звон разорванных рубах во время танцев рук во тьме, за то, что не был на войне, за то, что я - твоя строка, за горечь "нет" и хрупкость "да".
Квадраты комнат растянулись в круг монотонности годов... Вокзал, перрон... не обернулась? Ты хочешь новых городов. Я знаю - мы наверняка с тобою встретимся. Так просто - без рукопожатия и тоста, встретимся. Ну, а пока я жду тебя!
Разлила гололёд весна...
Разлила гололед весна по дорогам. Держась, друг за друга, мы балансируем, как канатоходцы, периодически поднимая свои тела и ставя их снова на ноги.
Сегодня ночью на одной, из тысячей кроватей этого города кто-то умер...
Было сказано и выпито столько, что, собрав все это можно было бы затопить город. А я, захлебываясь от дыма, рвалась к твоему глотку, к твоим ресницам и векам.
Ты так тонка, что иногда мне становится страшно брать тебя на руки.
Твое хрупкое, хрустально-упругое тельце было с другим.
А по прошествии этого кошмара мы сидели на кухне и курили, как будто ничего не произошло, не задумываясь о том, что сегодня ночью на одной, из тысячей кроватей этого города кто-то умер...
*** Скользким телом змеи сквозь пальцы, льется время. Значит ли, что я узнаю, сколько? И чтобы не сокрушаться до саморазрушения, иду гулять по липовым аллеям. Как многое хранят они в себе! Сколь многих! Меня не огорчит последняя весна: все движется по кругу.
Целовать тебя в шею, Оставаться следами Безупречного цвета Переспелой рябины. Что теперь между нами? Я не сдам, я не сгину! Мой моторчик рывками, Мой моторчик рывками Звенит.
А хозяин влюбленный... Встречи стали опасны... Эти игры для взрослых, Первобытные танцы... Что теперь между нами? Я не сдам, я не сгину, Не прошу тебя остаться, Помогу тебя сдаться: Погибнешь!
Тишина атакует. Мы в секунде от неба. Поздно бабочкой в стекла. Я же вижу, ты хочешь... Что теперь между нами? Никогда не забудешь Горький мед и цунами... Горький мед и цунами...
Он достал из лотка принтера чистый лист бумаги и положил перед собой. Взял ручку, покрутил ее, положил на место, закурил. - Ну и что писать? «Превед, мамо, кагдила?». М-да. Прищурив один глаз от дыма, он начал писать сверху: "Здравствуй, мама!" Стряхнул пепел, задумался. - Ч-черт, ну зачем ей понадобилось, чтоб я письма писал? Я уж не помню, как это делается. Что там дальше обычно в письмах пишут? А, про погоду. На бумаге появилось: "У нас сейчас дождливо. На улице противно." - Вот, надо написать, что у меня постоянно ноги мокрые – пусть ей будет о чем побеспокоиться. Везде огромные лужи, у меня постоянно сырые ноги. Наклонив голову, он рассмотрел написанное. - Ужасный почерк. Вообще говоря, нет почерка. Когда я последний раз писал от руки? А, заявление о разводе. Полтора года. Ладно, продолжим… "А как погода у вас?" - Кстати, действительно, как там погода? - Он придвинул клавиатуру, набрал адрес метеосайта. – Так. Минус тридцать три – тридцать пять, метель. Отец, уже, наверное, собак со двора домой забрал. "Наверное, холодно?" - Три строчки есть. Что дальше? Как меня выгнали с работы? Как я пил три месяца после развода? Наркотики? Триппер? Групповой секс? Блядь, о чем написать маме?! "У меня все хорошо." Он снова закурил, выпустив дым прямо в морду лежащей на мониторе кошке. Кошка привычно сощурилась и прикрылась лапой. - Господи, ну зачем ей мои письма? Она из армии их мало получала? Армия… Перловка дрянь, конечно, но зато воля была. Пацаны опять же… Сыч, Белов, Конь… Когда мы последний раз виделись? Белов, говорят, сейчас в Чечне. Да… а я менеджер, мама. "Мама, помнишь, как ты меня драться учила?А я плакал и говорил, что мне это не нужно. Я говорил, что папа никогда не дерется, и я не хочу. А ты сказала, что папа настоящий мужчина, силу которого видно сразу и поэтому никто не рискует с ним драться. Я тогда пообещал себе, что обязательно стану настоящим мужчиной." Кошка с интересом наблюдала, как ручка бегает по бумаге. "Мама, я не стал настоящим мужчиной. Мне иногда кажется, что я и человеком-то не стал. Я ушел из детства, но никуда не пришел. Мама, я пустой внутри. У меня есть женщины, но нет любви. У меня есть куча приятелей, но нет друзей. Я разучился разговаривать с людьми. Я понимаю, что неинтересен другим, и меня утешает только одно – вокруг меня такие же неинтересные люди. Они, как и я, неинтересны даже сами себе." Сигаретный пепел упал на ковер. "Я не знаю, что мне делать в жизни, мама. Я просто живу – ем, пью, сплю. Ненавижу свою работу и равнодушно отношусь к женщинам. Не знаю, что со мной будет через десять лет. Впрочем, я знаю – со мной ничего особенного не будет, и это вселяет в меня ужас. Мама, мне нужно чудо. Сам я его сотворить не в состоянии. Я разбазариваю свою жизнь, обменивая время на пустоту в душе. Невидящими глазами он посмотрел за окно, где холодный дождь хлестал деревья. Я не жалуюсь, мама. Мне просто хочется сказать, что я скучаю по тебе. И по папе. И по нашему дому. Кстати, я посмотрел прогноз – у вас скоро будет солнце. Мама, у вас будет солнце. Целую, твой сын." Он сложил письмо, вложил в конверт, надписал адрес. Оделся и вышел на улицу – опустить письмо в почтовый ящик. Вернувшись, он попил чаю и лег спать, впервые за долгое время не выпив на ночь водки. Спал он спокойно.
Много мыслей-ощущений, жужжащих, толкающихся, дребезжащих в воздухе. Кусающихся и не поддающихся ловле - не изложить, не сейчас, не мне. Представилось только: Шарик гнили, завернутый в золотую обертку и подвешенный в пустоте. Золото, золото - тонкая обертка золота-цивилизации так хрупка на нашем подвешенном шарике. Стоит надломиться луково-золотой шелухе и вся черная гниль мира, вызревшая внутри, поползет наружу. Идеальная модель для срывания золотых сетей была выбрана - где как не на необитаемом острове обрастать в шерстного-копытного сатира? И в центре - the Pole! - насаженная благовоспитанными английскими детьми свиная голова на колу, с чернотой раззеванной кровавой пасти. "Прикрытые глаза были заволочены безмерным цинизмом взрослой жизни. Они убеждали Саймона, что все омерзительно. - Я и сам знаю. <...> Под деревьями не было теней, и все застыло и подернулось перламутром, будто, сбросив с себя очертанья, вдруг перенеслось в вымысел. Над черным комом кишок, как пила, жужжали мухи. Вот они обнаружили Саймона. Сытые, они обсели струйки пота у него на лице и стали пить. Они щекотали ему ноздри, у него на ногах они затеяли чехарду. Черные, радужно-зеленые, несчетные; а прямо против Саймона ухмылялся насаженный на кол Повелитель мух. Наконец Саймон не выдержал и посмотрел; увидел белые зубы, кровь, мутные глаза - и уже не смог отвести взгляда этих издревле неотвратимо узнающих глаз". Сначала - дети, потом - "дикари"; сначала - дым - надежда, надежда, надежда, потом - травля, травля травля. Сначала - остатки цивилизации, потом... Много ли шелухи надо смести, чтобы начать раскраивать черепа, охотиться за головой друга, поклоняться вопреки рассудку Зверю, рвать жилы живому и обратить землю в золу? Но - зверино-общественная логика. *Смерть умнейшего, смерть уродливейшего, смерть страннейшего - куда уж логичней.*
Вакх был сильнее, намного сильнее, я сейчас это вижу.
@настроение:
черное солнце, мне страшно, мне страшно здесь видеть тебя...